Живая сила звездные войны. В чем сила «Звездных войн»? Сила в фокусе

Обратите внимание: данное эссе, написанное для журнала Catolic World Report, частично базируется на обзорах и эссе, ранее опубликованных на сайте Decent Films и в журнале National Catholic Register.
(Стивен Д. Грейданус)

Круг замкнулся.

Сага, начавшаяся с середины, более чем четверть века назад, фильмами «Звездные войны», «Империя наносит ответный удар» и «Возвращение джедая» (также известными поклонникам как Эпизоды IV, V, и VI, соответственно), наконец, пришла к своему финалу с выходом на экраны в мае этого года Эпизода III: «Месть Ситхов», третьей (и последней) части новой трилогии-приквела, раскрывающей нам предысторию оригинальной трилогии.

Хотя новые приквелы почти повсеместно были приняты более прохладно, нежели классическая трилогия, вселенная «Звездных войн» все еще остается пластом культуры - причем пластом огромного размера. Воздействие, оказанное «Звездными войнами» на Голливуд, воистину неисчислимо. Невозможно представить фильмы про Индиану Джонса, «E.T.» («Инопланетянин»), «Матрицу» или «Властелина Колец» без «Звездных Войн». Не секрет, что самые ожесточенные критики Лукаса обвиняют «Звездные Войны» ни в чем ином, как в «уничтожении» Голливуда, поскольку он, будто бы, отвратил зрителей от утонченной софистики таких фильмов, как «Крестный отец», «Таксист» или «Энн Холл», вместо этого соблазняя их подростковыми фантазиями, зрелищностью и романтикой.

Вот - типичная цитата из обличительного манифеста Питера Бискинда "Easy Riders, Raging Bulls: Как поколение «Sex-Drugs-and-Rock’n’Roll» спасло Голливуд: «Когда уже все было сказано и сделано, Лукас и Спилберг вернули аудиторию 1970-ых, вскормленную на утонченной диете европейского кино и голливудской „новой волны“, назад к наивной простоте эпохи „до-шестидесятых“, в Золотой Век кинематографа… Они прошли назад через зеркало».

Правда, на эту ситуацию можно взглянуть с другой точки зрения и представить все совершенно в ином свете: именно Лукас со Спилбергом «спасли Голливуд» от упадка в эпоху «секса, наркотиков и рок-н-ролла» и вернули в кинотеатры старый добрый сюжет «добро против зла».

Но это не означает, что для критики Лукаса нет оснований. С художественной точки зрения, недостатки и ограниченность фильмов «Звездных Войн»,- а также многих их менее выдающихся наследников, от «Дня независимости» до «Расхитительницы гробниц»,- вполне очевидны. Они бесхитростны, не блещут актерской игрой, порою плохо продуманы и, зачастую, увязают в собственных внутренних противоречиях.

Чем дальше развивалась лукасовская сага, тем более явными становились все ее недостатки. Когда проницательный Лукас дал своему первому фильму «Звездных Войн» озадачивающий подзаголовок «Эпизод IV - Новая Надежда», у него, пожалуй, еще не было ясного видения всего сериала из шести (или девяти) фильмов. Скорее, он просто воздавал должное дневным приключенческим сериалам своего детства; ему хотелось пережить ощущение художника, стоящего перед большим чистым холстом, но, по сути, в голове у него были одни лишь туманные идеи относительно возможных продолжений и еще более туманные идеи относительно абсолютно гипотетической в ту пору предыстории.

В результате, чем больше Лукаса пытался экстраполировать события, способные произойти до или после «Новой надежды», тем больше проблем возникало. «Империя наносит ответный удар» повсеместно считается самым сложным и интересным фильмом классической трилогии, а вот на «Возвращении джедая» уже были заметны швы. Приквел принес с собой кучу новых проблем, подкинув дров в костер критики.

И все же, несмотря на эти ловушки, вселенная Лукаса оказала значительное влияние на целое поколение кинозрителей - благодаря таким своим ценным качествам, как зрелищность и волнующий сюжет. Сила, рыцари-джедаи, Дарт Вейдер, Оби-Ван, Принцесса Лейя, Йода, световые мечи и Звезда Смерти занимают столь прочное место в общественном сознании бесчисленных американцев, что вполне могут именоваться мифологией.

В своей статье о «Новой Надежде» я назвал «Звездные Войны» «квинтэссенцией американской мифологии»: берем понемногу от Короля Артура, Толкиена и легенд о самураях, придаем всему этому атрибуты космической оперы в духе Бака Роджерса и Флэша Гордона и приукрашиваем ностальгическими клише из золотого века Голливуда - отважные путешественники, воздушный бой из фильмов о Второй Мировой, киношные злодеи-нацисты и перестрелки в салуне.

Перестрелки в салунах, конечно, относятся уже к другой великой американской мифологии - вестернам. (Благодаря чему Хан Соло наделен совершенно ковбойским видом и ковбойскими же повадками). К 1970-м годам, тем не менее, вестерны уже не пользовались такой популярностью, как раньше (хотя их влияние продолжало ощущаться во множестве фильмов, от «Звездных Войн» до «Крепкого Орешка» и «Армагеддона»).

Так или иначе, эти истории о ковбоях и индейцах всегда были привязаны к реальной хронологии и географии,- хотя это и не имело никакого отношения к правдободобности самих историй,- в этом смысле они больше похожи на легенду, чем на миф. Легенда - это именно тот литературный жанр, в котором общеупотребительными являются выражения вроде «давным-давно» или «далеко-далеко». (В некоторых вестернах, на самом деле, порой также встречаются элементы паранормальности, но не в таком количестве, чтобы отнести вестерн к жанру мифа - как, скажем, истории о привидениях).

Тем не менее, существует один аспект, в соответствии с которым вестерны в большей степени, чем «Звездные войны», напоминают традиционную мифологию: формирование культуры. Подобно сказаниям о Короле Артуре или классическим греко-римским легендам о богах и героях, легенды Дикого Запада - это собрание неисчислимых историй, рассказанных и пересказанных по многу раз, в тысячах различных вариантов, великим множеством рассказчиков.

В этом отношении «Звездные Войны» больше походят на «бульварный» вариант толкиеновского «Властелина колец», чем на «Le Morte D’Arthur» Мэлори - непревзойденный труд в жанре эпического мифотворчества, обращающийся ко множеству источников, но переданный от лица единственного рассказчика.

Конечно, само собой разумеется, что в качестве «мифопеи» (т. е., «мифической эпопеи») «Звездные Войны» не могут составить конкуренцию «Властелину колец». Это вытекает из нескольких причин; но главная причина, это, без сомнения, явное неравенство между художественными, образными, духовными и интеллектуальными средствами этих двух создателей,- так же, как и несоответствие их амбиций. (Справедливо будет заметить, что Лукас создавал фильм, тогда как Толкиен работал с текстом. Толкиен мог позволить себе роскошь редактировать и совершенствовать свою историю, пока не добился желаемого результата,- то, чего Лукасу так и не удалось осуществить, несмотря на его героические усилия по созданию «специальных изданий» и последних DVD-версий.)

Толкиен был оксфордским ученым, профессором языкознания и литературы, человеком, хорошо знакомым с норвежскими и англо-саксонскими мифами (он читал их на языке оригинала); он был тем, кто хотел создать мифологию для Англии и англичан (Толкиен не воспринимал артуриану в качестве подлинной мифологии из-за ее исторических - а, в особенности, религиозных,- противоречий с реальным миром). Кроме этого, он был набожным католиком.

В противоположность ему, Лукас - кинопроизводитель с довольно скромными талантами, чьи познания в области мифотворчества ограничиваются шапочным знакомством с мифологическими архетипами, сведения о которых он почерпнул из книг Джозефа Кэмпбелла. Он не имеет сколь-нибудь четко выраженных религиозных убеждений и всегда считал свои «Звездные войны» этакими «попкорн-фильмами» для детей. Между тем, эти фильмы, подобно «Волшебнику из Страны Оз», производят неизгладимое впечатление на юных зрителей, и это впечатление остается с ними даже тогда, когда они вступают во взрослую жизнь. Эти фильмы, несмотря на все их недостатки, обладают удивительной способностью пробуждать в нас ребенка.

Как это ни парадоксально, но презрительное отношение критиков к «Звездным Войнам» часто основывается не только на бесспорных недостатках этих фильмов, но также и на тех же самых мифоэпических качествах, за которые другие произведения расхваливают. Эти критики, вооружившись идеологической секирой, желают разметать в пух и прах всю мифоэпику как таковую. По сути, потоки критики, направленные в адрес «Звездных войн», ничем не отличаются от критики, адресуемой «Властелину колец» - все эти претензии могут быть в равной степени предъявлены любому другому мифологическому произведению, от «Одиссеи» до «Le Morte D’Arthur».

Какие же мифологические качества подвергаются наибольшему осмеянию? Критики упрекают «Звездные Войны» (и Толкиена) в литературных заимствованиях, стереотипичных персонажах и ситуациях, недостатке психологической глубины, и лишенном каких-либо оттенков, моралистском подходе к видению проблемы добра и зла. («Звездные Войны», помимо всего прочего, упрекают в примитивизме,- в частности, в том, что диалоги в фильме не выдерживают никакой критики.)

Чего все эти критики, кажется, не понимают,- так это того, как работают принципы мифологии. Персонажи мифов, ситуации, в которые они попадают, скорее, не стереотипичны, а архетипичны; в случае «Звездных Войн» это происходит благодаря мифическим и архетипическим образам и структурам, которые Лукас позаимствовал из влиятельного трактата Кэмпбелла «Герой С Тысячей Лиц».

На первый взгляд, стереотипы и архетипы выглядят подобными: и там, и там для привлечения внимания используют наиболее эффективные раздражители - вот только сами раздражители весьма отличаются друг от друга. Цель стереотипов состоит в том, чтобы эксплуатировать распространенные предубеждения и заблуждения. Например, «Титаник» Джеймса Кэмерона, абсолютный чемпион американского проката, в целях завоевания популярности у зрителей использовал такие стереотипичные представления, как «богачи - это снобы и высокомерные кретины», «бедняки - это романтики, свободные духом», «страстная любовь способна преодолеть моральные запреты и социальные устои» - и т. д.

В противоположность им, архетипы работают по принципу объединения с первичными, или базовыми, категориями. Архетипичные фигуры и ситуации в «Звездных войнах» включают в себя Героя (Люк Скайуокер), Мудрого Старца (Бен Кеноби), Призыв к действию с обязательным Отказом (Люк, поначалу, не хочет следовать за Беном и становиться джедаем), кризисную ситуацию «В-Животе-У-Кита» (героев «заглатывает» Звезда Смерти), и так далее.

В этих хорошо известных всем сюжетах противостояние добра и зла описывается в более острой, гротесковой форме, чем это происходило бы в реальной жизни; в по-настоящему реалистичной драме мы должны были бы отразить полутона, моральные терзания, конфликт интересов, непредвиденные противоречия,- словом, все то, что является составной частью реальной жизни, а не черно-белых конфликтов из сказок и мифов.

И опять-таки мы вернулись к тому, в чем некоторые критики обвиняют «мифопею»: вы хотите, чтобы именно в таком свете ваши дети представляли себе конфликтные ситуации? Разве мы не хотим, чтобы они имели более широкое, более критичное представление об окружающем мире? Сколько войн в реальном мире на поверку оказываются такими же черно-белыми, как героическая борьба лукасовского Повстанческого Альянса против злобной Империи?

По меньшей мере, одна: война между небесами и адом. Эта война вспыхивает время от времени,- образно говоря, разумеется,- проявляясь в земных конфликтах того или иного сорта. Конечно, мы хотим, чтобы наши дети научились распознавать нюансы, оттенки серого и правомерность нравственного выбора. Конечно, мы хотим, чтобы они были способны мыслить критически, призывать к ответу собственных лидеров, с должным пониманием относиться к оппонентам и т. д.

С другой стороны, нам также хочется, чтобы они осознали, что в этом мире существует как явное добро, так и явное зло, и для того, чтобы принять эту действительность, нет ничего лучше «мифопеи». А для того, чтобы познакомить детей с «мифопеей», в нашем сегодняшнем мире есть несколько фильмов, вроде «Звездных войн». (Без сомнения, «Властелин колец» Питера Джексона,- также превосходная «мифопея», но для детей этот фильм подходит в меньшей степени.)

Правда, верительные грамоты, провозглашающие «Звездные войны» «мифопеей», не бесспорны. В своем уничтожительном эссе, написанном для Salon.com, Стивен Харт утверждал, что настоящим вдохновением для "Звездных Войн послужили дешевые научно-фантастические романы, плоские и примитивные, а все заявления касательно мифологических аллюзий - не более чем попытка саморекламы со стороны Лукаса, в которой ему оказали содействие легковерные журналисты вроде Билла Мойерса.

Ну что ж, Харт имеет право на свое мнение. Лукас - продувная бестия, к высказываниям которого следует относиться с большой долей скептицизма; и, конечно же, влияние дешевых фантастических сериалов на «Звездные Войны» не следует преуменьшать,- ну что ж, давайте будем говорить прямо и признаем, что сага Лукаса - это pulp fiction, и на этом закончим. Однако аргументация Харта становится весьма спорной, когда он пытается разоблачать мифическую основу, на которой держится вся история.

В качестве примера «притянутых за уши» ассоциаций с мифами Харт приводит традиционный мотив «В Брюхе у Чудовища» - мотив, проявления которого пытливые исследователи «Звездных войн» отыскали повсюду: от истории с попаданием «Тысячелетнего Сокола» в глотку астероидного монстра («Империя наносит ответный удар») до падения в мусороуплотнитель в «Новой надежде».

Харт справедливо отмечает, что ни одно из этих событий в действительности не соотвествует классическому мифическому мотиву, поскольку пребывание «в брюхе чудовища» символизирует некий важный переход или преобразование, «смерть и воскрешение», подобно тому, что испытали Иона в чреве кита или Христос в гробнице. В общем, это не совсем то же самое, когда спасение из мусоросборника открыло перед Люком новые горизонты Силы, или когда после пребывания в глотке астероидного монстра изменились отношения между Ханом и Лейей.

Однако, если рассматривать в качестве «чудовища» не уплотнитель мусора, а непосредственно саму Звезду Смерти, то все встает на свои места. Поразительно похожий пример подобного рода, в действительности, можно обнаружить и в «Братстве Кольца», во время похода сквозь шахты Мории. И здесь, и на борту Звезды Смерти, героям, охваченным трепетом, предстоит проникнуть во внутренности занятой врагом цитадели, бороться за свое спасение и убежать от преследующих их врагов.

Что наиболее характерно, в обоих случаях герои осуществляют успешный побег только после того,- и сразу же после того,- как архетип мастера-наставника приносит себя в жертву во время сакральной битвы с воплощением зла и предоставляет остальным, таким образом, шанс на спасение. (Возле того места, где пал от руки Вейдера Оби-Ван, имеется шахта, очень похожая на пропасть, в которую упал Гэндальф - это наводит на мысль, что таким образом Лукас, вольно или невольно, отразил влияние, оказанное на него «Властелином колец». У книги в конце 1960-х годов появился настоящий культ поклонников.)

Потеря наставника - ключевой поворотный момент в Путешествии Героя (Король Артур, согласно некоторым версиям этой истории, точно так же однажды лишился Мерлина); с этого момента герой, оставшийся один, должен измениться и полагаться отныне только на свои собственные силы. В «Звездных Войнах» этот переход несколько расширен и смягчен тем обстоятельством, что Люк немедленно узнает о внетелесном присутствии Оби-Вана («Беги, Люк, беги!»), что поднимает Люка на новый уровень понимания путей Силы.

По иронии судьбы, хотя лукасовский мастер-наставник и возвещает, что после смерти он «станет более могущественным, чем это можно вообразить», по-настоящему могущественным после своей гибели становится один лишь толкиеновский ментор. Лукас так и не удосужился наделить эфемерного Кеноби большей силой или большей мудростью, чем те, которыми он обладал в прежней жизни. Причины этого неравенства проистекают непосредственно из религиозных мировоззрений этих двух мужчин - Лукаса и Толкиена. История Толкиена отражает его веру в посмертное воскрешение, в особенности, в воскрешение Христа, тогда как история Лукаса, по сути, включает в себя лишь некие расплывчатые тезисы о спасении души.

Еще одной важной метаморфозой, произошедшей с Люком после пребывания на Звезде Смерти, можно считать тот факт, что там он делет первый шаг к своему «Путешествию Героя» (определение из книги Кэмпбелла.- Riila), а именно - спасение девы. В то же самое время, здесь,- как и во всех других местах повествования,- «Звездные Войны» весьма вольно обращаются с классическими архетипами: динамика сцены спасения усиливается тем обстоятельством, что дева здесь - вовсе не беспомощная девица, попавшая в беду, а вооруженная бластерами, самоуверенная предводительница Повстанцев.

Другие примеры того же рода,- то есть, когда пленение и последующий дерзкий побег с враждебной территории сопровождаются символическим переходом персонажа на качественно новую ступень,- в Звездных Войнах включают в себя следующие моменты:

• Пещера снежного чудовища вампы в «Империя наносит ответный удар», когда способности Люка в Силе резко возрастают;
• Дерево зла на Дагобе в «Империя наносит ответный удар», когда Люк сражается со своим собственным страхом и познает некую мрачную тайну, связанную с Дартом Вейдером;
• Спасательная миссия Люка во дворце Джаббы Хатта в «Возвращении джедая», в особенности, те моменты, когда он оказывается в клетке с ранкором и когда он в последнюю минуту избегает гибели в пасти сарлакка - на этих примерах хорошо видно, что Люк превратился из нетерпеливого выскочки в героя-воина;
• Проникновение Люка на вторую Звезду Смерти в «Возвращении джедая», где он принимает самый главный вызов в своей жизни, с честью проходит испытание и, наконец, получает звание рыцаря-джедая;
• Преддверие огромного стадиона на Джеонозисе в «Атаке клонов», когда страх перед неизбежной гибелью велит Амидале признаться в своей любви к Анакину;
• Сцена космической битвы в «Мести ситхов», когда Анакин «огнем и мечом» прокладывает себе путь на вражеское судно и дает волю гневу, совершая фатальный шаг на своем пути к Темной Стороне.

В мифологии «Звездных Войн» присутствует множество элементов: рыцари-джедаи с их сверхъестественными способностями, вызывающие в памяти китайские боевики о непобедимых мастерах Шао-Линя; в противоположность им, в фильмах действуют злобные лорды Сита, или «Дарты», которых «всегда двое»; повторяющиеся мотивы вроде напряженных поединков возле бездонной ямы, куда обычно сваливается поверженный соперник. Но из всех этих элементов нет ничего более распространенного и повсеместно известного, чем пресловутая «Сила», средоточие тайны и источник знаний во вселенной джедаев.

Здесь также, возможно, сказывается влияние Кэмпбелла. Сам Кэмпбелл представляется своего рода пантеистом или монистом, полагающим, что «высшая тайна» - это, скорее, абстрактная энергия, чем некая личность по имени Бог.

В интерпретации Лукаса «Сила» выглядит не столь однозначно, как идея Кэмпбелла относительно абстрактной энергии в качестве «высшей тайны». В «Новой Надежде» Сила описывается как «энергетическое поле», генерируемое всеми живыми существами и соединяющее всю галактику воедино; это поле отчасти «руководит вашими действиями», но также и «повинуется вашим командам». В Эпизоде I: «Скрытая Угроза», напротив - Сила, кажется, наделена большим количеством персональных характеристик: рыцарь-джедай Квай-Гон неоднократно именует ее «живой Силой» и даже говорит о «велении Силы» - такое отношение граничит с теизмом.

То, что у Силы есть «хорошая сторона» и «темная сторона», известно всем; в то же время, когда в «Империи» нам говорят, что «темная сторона не более сильна», не ясно, так же ли «не более сильна» при этом светлая сторона, если учитывать равновесие добра и зла по типу «инь и янь».

К тому же, множество факторов свидетельствует о том, что в итоге добро и зло так и не пришли в состояние равновесия. В частности, все фильмы пронизывает одна общая идея о том, что силы добра непременно должны одержать триумфальную победу над силами зла; особенно отчетливо это проявляется в финале «Возвращения Джедая», где бурные победы следуют одна за другой.

Другой момент: обычно персонажи используют слово «Сила» без уточнения ее качественной характеристики, то есть, не подчеркивают специально, что речь идет о Светлой стороне. В то же время, если в разговоре подразумевается Темная сторона, то это прямо указывается. Никто не говорит: «Используй Светлую сторону Силы», или «Да пребудет с тобой Светлая сторона Силы»; это считается само собой разумеющимся. По сути, сама фраза «светлая сторона» используется очень и очень редко, а фраза «светлая сторона Силы», кажется, вообще ни разу не была употреблена; в то же время, выражения «темная сторона» и «темная сторона Силы» используются постоянно. Определение «светлая сторона», видимо, не требуется, ибо понятие «Сила» - само по себе, без каких-либо уточнений, означает светлую сторону.

Что интересно, приквелы внесли еще большую путаницу в понятие «равновесия» в Силе, объявив отца Люка, Анакина Скайуокера, мессией, избранным, который, согласно пророчеству, должен будет «восстановить баланс Силы». Но, как стало совершенно очевидным из «Мести Ситхов», осуществлено это будет не путем установления равновесия между добром и злом, а путем уничтожения злого сита - как это происходит в «Возвращении Джедая». Так что «равновесие» в Силе определяется не как сосуществование инь и янь, не как взаимопроникновение добра и зла, но как триумф добра над злом. Это предполагает первенство добра над злом и согласуется с иудейско-христианской доктриной.

(Английское выражение «leap of the faith» довольно трудно перевести на русский язык; оно означает такую ситуацию, когда человек решается на смелый, даже отчаянный поступок, твердо веря в то, что силы небесные ему помогут. Это что-то вроде прыжка в неизведанное с завязанными глазами, когда полагаться можно только на свою веру.- Nexu)

Подобно вышедшей позже трилогии «Матрица», на «Звездные Войны» оказали влияние как Восток, так и Запад со своими христианскими, буддистскими, индуистскими и многими другими учениями, которые в фильме были весьма широко интерпретированы и подвергнуты анализу во всех возможных аспектах. Что до фильмов о «Матрице», то там философия дзэн и христианская тематика были объединены постмодернистским сюжетом, и лишились таким образом, атмосферы трансцедентальности (присутствия высших сил) и духовности. «Звездные Войны» же, напротив, предлагают более традиционную этику, когда в мире главенствуют высшие силы, а добро борется со злом.

К сожалению, новые приквелы, в особенности, Эпизоды I и II, оказались не в состоянии следовать стандартам оригинальной трилогии. Несмотря на впечатляющие достижения в области компьютерной графики и сцены, наполненные неуемной бравадой, этим фильмам недоставало атмосферы классической трилогии. Юмор и обаяние, которые делали Люка, Лейю и Хана такими привлекательными, практически отсутствовали у Квай-Гона, молодого Оби-Вана, Анакина Скайуокера и Амидалы. И, чем сильнее Лукас углубляется в историю Анакина Скайуокера, тем все хуже состыковываются кусочки в хорошо знакомой нам мозаике.

Если говорить конкретнее, то те позаимствованные из мифологии архетипы, что сделали классическую трилогию столь любимой и популярной во всем мире, начисто отсутствуют в Эпизодах I и II. Оригинальная трилогия была о добре и зле, героизме и подлости, дисциплине и страсти, искушении и искуплении грехов. В противовес ей, Эпизоды I и II в значительной степени зациклены на политических интригах и дебатах, подростковом упрямстве и мальчишеском увлечении. Прямолинейный приключенческий сюжет классической трилогии был заменен невразумительными политическими махинациями, связанными с налогообложением торговых маршрутов и республиканскими сепаратистами.

(В одной статье недавно прочла по этому поводу примерно следующее: «Сепаратисты в лице Торговой Федерации решили поиграть мускулами перед корускантскими сенаторами и устроили ради этого показательную блокаду Набу? Выглядит так, как если бы США решили развязать торговую войну с Японией и ради этого объявили бы эмбарго Малайзии».- Nexu)

В то время как классическая трилогия основывалась на архетипах Юнга, сюжеты фильмов-приквелов кажутся совершенно фрейдистскими, и даже напоминают местами пьесы Эдипа; Анакин - трагическая фигура, чье предназначение в том, чтобы убить своего приемного отца (Оби-Вана) и жениться на своей (суррогатной) матери, Амидале.

Нельзя сказать, чтобы фрейдистские символы совсем не присутствовали в классической трилогии. Кто-то может обнаружить скрытый эротический подтекст в том, как активируется и дезактивируется клинок светового меча, в том, как крохотные X-Wing"и кружат вокруг огромной, напоминающей яйцеклетку, Звезды Смерти в попытке ее оплодотворить; и, конечно же, фрейдистский смысл можно отыскать в конфликте отцов и детей между Люком и Вейдером.

И в то же время, фрейдистская теория в классической трилогии полностью ниспровергалась. «Возвращение Джедая» базируется на истори о сыне, который отказывается сражаться против своего отца и убивать его - фактически, он жертвует собой и терпит страдания ради спасения своего отца. Помимо этого, у Люка нет матери (или того, кто мог бы выступать в роли матери), как нет и брачного партнера (не будем брать в расчет легкое увлечение Лейей до того, как он узнает, что она - его сестра).

В противоположность этому, в приквеле фрейдистские и эдиповы мотивы весьма явственно выражены. Есть очевидный психоаналитический подтекст в том, как воспринимают мать Анакина. «В мыслях ты все время возвращаешься к матери»,- произносит один из членов Совета Джедаев в «Скрытой Угрозе» (Ки-Ади-Мунди.- Nexu). Этот джедай выглядит, как настоящий инопланетный Фрейд - с белой бородкой и необычно вытянутой вверх головой, которая напоминает одновременно и голову философа-мудреца, и некий фаллический символ. Разумеется, интонационное выделение слова «мать», да еще с выраженным ударением на первом слоге, совершенно не случайно.

Не случайным является также и то, что Амидала заметно старше Анакина, и что вскоре после встречи с ней он оставляет свою мать. И не случайно в Эпизоде II: «Атака Клонов» Анакин неоднократно произносит, что Оби-Ван «как отец мне», или что «ближе его у меня никого нет»: подсознательно он винит отца (отсутствующего отца) во всех тех лишениях, которые в детстве выпали на его долю.

В принципе, цикл пьес Эдипа, возможно, является столь же допустимым источником для современного мифологизирования, как и вечная битва между добром и злом. В то же время, большая привлекательность классической трилогии для зрителей может заключаться в том, что Фрейд (здесь мы используем удачную фразу из «Скрытой Угрозы») «чересчур много анализировал».

Тем не менее, теперь, с «Местью Ситхов», Лукас наконец-то, что называется, попал в ритм классической трилогии и сочинил пролог к своему мифу - как он и задумывал поначалу несколько десятилетий назад. Если оригинальная трилогия была повествованием о рождении героя, то «Месть Ситхов» - история о трагическом падении, о зле, которое далеко не всегда противостоит добру лоб в лоб, но зачастую избирает путь коварства и искушения.

«Месть Ситхов» начинается продолжительной батальной сценой, достигающей своей кульминации в тот момент, когда Анакин пытается посадить полуразрушеный звездолет, а тот пикирует вниз, к земле, подобно Люциферу, низвергнутому с небес. В конце фильма это гибельное падение Анакина будет полностью завершено, и ему суждено будет сразиться со своим наставником, Оби-Ваном Кеноби, на вулканической планете, посреди кипящих потоков лавы, где лица соперников будут озарять отблески адского пламени преисподней.

Кульминационная сцена, в которой Анакин будет практически полностью сожжен в огенном потоке лавы - последний и наиболее яркий пример того, что Лукас находился под влиянием христианских представлений и категорий. Среди других примеров можно назвать явно сатанинский персонаж, Дарта Мола из «Скрытой Угрозы»,- рогатого, краснокожего, одетого во все черное; можно также вспомнить и о том, что Анакин был рожден «при непорочном зачатии» и был наречен Избранным, чье предназначение состояло в уничтожении зла. Ужасный «Приказ 66» из «Мести Ситхов» - это отклик на «Число Зверя» из книги Откровений; и не забудем об искупительном страдании сына (Люка Скайуокера) в кульминационной сцене «Возвращения Джедая».

Само собой разумеется, «Звездные Войны» весьма далеки от христианских аллегорий; если не вспоминать об откровенной двойственности янь-инь или пантеизме, то можно сказать, что влияние восточных религий здесь проявилось в гораздо большей степени. В «Империи» Йода выказывает характерное для гностиков презрение ко всему физическому, в том числе, и к собственному телу («Мы - существа из света, и плоть здесь не имеет значения»). В «Мести Ситхов» Йода обращает внимание Анакина на суть джедайской философии отрешения; эта философия простирается за рамки христианских свобод и приближается, скорее, к тому бесстрастию, которое воспитывают в себе последователи Будды. Согласно Йоде, наше принятие смерти должно быть настолько абсолютным, что мы даже не должны оплакивать умерших.

И, тем не менее, все эти восточные элементы замешаны,- как бы против этого не возражали,- на гуманистических и христианских тенденциях. Йода может пренебрегать своим телом, однако в фильмах говорится о бессмертии личности, о сохранении своего «я» после смерти, а не просто о слиянии с Силой. Более того, этим самым подтверждается, что эсхатологически судьба хороших и плохих неодинакова: если для сита смерть - это просто физическое разрушение, то для джедая - это, своего рода, дверь в новую жизнь (даже если Лукас и не был в состоянии осознать, что такое новая жизнь в высшем понимании).

Именно по причине своей эсхатологической законченности, повсеместно используемая тема искушения и нравственного выбора имеет столь большое значение в «Звездных Войнах», чего никогда не было в восточных религиях. Будда, возможно, также подвергался искушениям, как заметил Лукас в своем комментарии к книге Кэмпбелла,- однако для Будды искушение могло лишь послужить очередной ступенью на неотвратимом пути к просветлению. И напротив,- для Анакина и Люка искушение служит приманкой и ведет к падению. И, наконец, сами фильмы отвергают дзэн-подобную доктрину Йоды о полном отрешении от всего бренного, когда показывают нам момент нравственного искупления Дарта Вейдера, уничтожившего Сита, или когда демонстрируют нам сыновнюю любовь Люка к отцу и отеческую привязанность Вейдера к своему сыну.

Разумеется, фильмы о «Звездных войнах» - это не стройная философия жизни, этики или духовности. Скорее, они предлагают нам захватывающее повествование, преисполненное тематикой нравственной борьбы и размышлений о высших силах. Персонажи этих фильмов - не христиане, но не лишены их проблем; сюжет этих фильмов больше всего напоминает классические греко-римские мифы, на которых выросли многие поколения детей. Точно так же, как эти мифы, они дают нам представление - пусть и несовершенное - об основных человеческих ценностях, и точно так же, как эти мифы, «Звездные войны» сделались частью нашей культуры.

Если о приключениях Геракла или Одиссея христиане могут читать с увлечением и рассказывать о них своим детям, то то же самое относится и к Люку Скайуокеру или Оби-Вану Кеноби. «Звездные Войны» - это популярная мифология, «субмиф», как недавно было написано в одной критической статье; но в нашей субкультуре даже субмиф гораздо предпочтительнее, чем отсутствие вообще какого-либо мифа, и уж, конечно, предпочтительнее некоторых, менее здоровых мифологий (например, той, что присутствует в трилогии о «Матрице»). И даже для тех, кто обычно предпочитает более традиционную диету, вполне может отыскаться очень много привлекательного и полезного в этой, пусть и слегка сыроватой, но потрясающе сервированой фантазии на тему добра и зла.

Великая Сила — это энергетическое поле, которое образовывают все живые существа. Сила одновременно содержится как внутри, так и снаружи, объединяя всю Галактику. Главная составляющая Вселенной описана в IV части фильма Оби-Ван Кеноби. Тот, кто обладает умением направлять свою Силу, может сформировать в себе способности к левитации, телекинезу, углублённому гипнозу, ясновидению и др. Существуют два противоположных направления — Светлая и Тёмная Сторона Силы. Это взаимодействие предопределено тем, что в клетках организма существуют симбиотические существа — мидихлорианы. Соответственно, чем больше их количество, тем лучше слияние Силы с её носителем.

Противоположность Тёмной и Светлой Стороны Силы

Орден Джедаев проповедует Светлую Сторону. Она опирается на самоотречение и альтруизм. Однако этому необходимо учиться множество лет. С разрешения родителей Совет Ордена Джедаев забирал детей для обучения с повышенным содержанием мидихлорианов. Благодаря тренировкам с раннего детства человек проходит три ранга обучения. Сначала он получает звание юнлинг, когда становится учеником Джедая — падаван, и впоследствии обретает степень рыцаря-джедая. Сторонник Светлой Стороны должен уметь контролировать свой гнев, совершенно освободившись от любых волнений и страстей.

Адепт Тёмной Стороны Силы должен в совершенстве владеть огнём внутри себя, взращивая и лелея в себе основные негативные эмоции: коварство, ненависть, ярость и гнев. Остальные чувства, такие как зависть, страх и обречённость, должны служить подпиткой для разжигания внутреннего тёмного пламени. Используя подобную Силу, каждый Тёмный Джедай очищает себя, создавая личную мощь через беспощадность даже к самому себе. Это помогает разорвать все оковы и получить настоящую свободу.

Изгнание Тёмных Джедаев

Кто же они, самые известные злодеи и Тёмная Сторона Силы? Всё началось с того момента, когда вероотступники переселились на пустынную планету Коррибан, населённую расой краснокожих гуманоидов и ситхами. Спустя 2000 лет Тёмные Джедаи поработили расу и стали называть себя Орденом Ситхов, считаясь при этом прямыми потомками Богана. Среди Джедаев и Ситхов существовало древнее пророчество, согласно которому должен родиться мессия для восстановления равновесия Силы. Впрочем, последователи Тёмной Стороны, в отличие от своих соперников, не сидели сложа руки, а искали своего мессию.

Первый ученик Тёмного Лорда

Урождённый Палпатин (Дарт Сидиус) был осведомлён о планах учителя Дарта Плагеиса (по прозвищу «Мудрец»). Зная о «правиле двух», он бросил вызов и вышел из поединка победителем. Чуть позднее Сидиус узнаёт о рождении ребёнка-мессии на планете Татуин и начинает подготовку своего коварного плана. Вскоре он похищает ещё мальчиком Дарт Маула, живущего на планете Иридония, с одной целью — сделать из него грозное орудие возмездия. Палпатин начинает организовывать политическую карьеру на планете Набу, а всю грязную работу вместо своего наставника выполняет Маул.

Вскоре изощрённый обманщик Дарт Сидиус подвергает планету нападению со стороны Торговой Федерации. В ответ Канцлер Республики Валорум посылает в стан врага Джедая Квай-Гон Джинна с его падаваном Оби-Ван Кеноби. В итоге они сбегают с неприятельского корабля, при этом помогая освободиться принцессе Падме Амидалу с её свитой.

Нахождение мессии

Волей Силы звездолет принцессы приземляется на Татуине, куда вездесущий Палпатин посылает и Дарта Маула. Однако погоня не принесла желаемых результатов. Джедаи с Амидалу не только выжили, но и нашли мессию. Это был девятилетний Энакин Скайуокер, живший на то время с матерью в рабстве. Освободив мальчонку, Джин забирает его на планету Корусант — столицу Республики. В дальнейшем Квай-Гон пытается уговорить Совет Джедаев взять Скайуокера на обучение, но никакие доводы не срабатывают.

Не получив желаемой поддержки у Галактического Сената, храбрецы улетают вместе с Падме Амидалу освобождать её планету Набу от сепаратистской оккупации. Однако Сидиус повторно посылает своего верного слугу. На этот раз его убивает Оби-Ван, но Дарт Маул успевает расправиться с Джинном. Перед смертью Квай-Гон просит Кеноби взять Скайуокера в ученики. На этот раз Джедаю удаётся договориться с Сенатом.

Встреча избранного с возлюбленной

Через 10 лет Скайуокер снова пересекается с королевой Амидалой. Между ними разгорается чувство, которое они тщательно скрывают от окружения. Энакину поручают оберегать возлюбленную. Это их только сблизило. В это время Кеноби решает заняться самостоятельным расследованием покушений, совершённых на королеву. Оби-Ван выясняет, что на планете Камино создают огромную армию клонов для Республики. Кеноби понимает, что исполнитель покушений и донор для войска — один и тот же человек. Преследуя он попадает на планете Джеонозис прямо в руки врага.

В это же самое время Энакина мучают ночные кошмары. Ему снится смерть матери. Он решает лететь на Татуин вместе с Падме, чтобы найти её. Скайуокер пытается освободить родительницу, но уже слишком поздно. Получив сигнал о помощи от Кеноби, они отправляются на планету, где попадают в плен к аборигенам. Всю троицу приговаривают к смертной казни на бойцовской арене, но в самый разгар битвы на помощь приходят рыцари-Джедаи. В ответ сепаратистами была выпущена их Тёмная Сторона Силы в виде огромной армии дроидов, многие Джедаи погибли, а оставшиеся попали в окружение. Внезапно прилетевшая армия клонов уничтожает всех дроидов. Наставник и ученик не смогли остановить вражеского лидера В этом бою Скайуокер теряет правую руку.

Рождение Дарта Вейдера

На протяжении трёх лет идёт война клонов. За это время коварный Палпатин становится Канцлером, и Энакин подпадает под его влияние. Однако до сих пор никто даже не подозревает о том, что под личиной управленца может скрываться Тёмный Лорд Ситхов. Вскоре Тёмная Сторона Силы всецело поглощает Скайуокера, и он получает новое имя Дарт Вейдер.

По поручению Палпатина он наносит сокрушительный удар по Ордену Джедаев. Это принесло Дарту Сидиусу над Республикой. Тёмный Лорд провозглашает себя Императором. Немного позже Оби-Ван сражается со своим бывшим учеником и одерживает победу, оставляя обожжённое тело Энакина. Но Палпатин возвращает к жизни бывшего Джедая и, облачив в чёрные доспехи, делает своей правой рукой. Однако на астероидной колонии снова появилась надежда. Бывшая принцесса родила двух необыкновенных детей - Лею и Люка. Детей прячут на разных планетах.

Поражение Дарта Вейдера

Спустя 19 лет Кеноби знакомится с Люком и рассказывает о его настоящем отце. Юноша сразу понимает, что тоже может стать Джедаем, и проходит обучение. Сначала с ним занимается Оби-Ван, а потом магистр Йода. Позднее Люк вступает в Альянс, противоборствующий с Империей.

Предчувствуя опасность, Император и Дарт Вейдер стараются сломить молодого рыцаря-Джедая, в надежде на то, что им овладеет Тёмная Сторона Силы. В бою, который спровоцировал Сидиус, сын и отец теряют по руке. Когда Палпатин понял, что не сможет призвать Люка к убийству, он мучает его, применяя свою Силу. Поэтому в голове истерзанного Адепта Светлой Стороны звучит лишь одна навязчивая фраза: «Выбери Тёмную Сторону Силы»! Не выдерживая издевательств над родным сыном, Дарт Вейдер бросает Дарта Сидиуса в бездну Звезды Смерти. В финале фильма перед Люком появляются три улыбающихся призрака. Это были: молодой Энакин Скайуокер, магистр Йода и Оби-Ван Кеноби.

Спустя 30 лет

Доминирующая идея в новом VII фильме такая же, как и раньше. Некоторые переходят на Тёмную сторону, а другие - на Светлую. Какими же стали теперь новые злодеи и Тёмная Сторона Силы? Впрочем, не всё так категорично! Даже такой всемирно известный персонаж, как Дарт Вейдер, в своё время перешёл на Сторону Зла не потому, что был абсолютным негодяем. Однако в отличие от главного злодея Кайло Рена (Бен Соло) у него хоть не возникало сомнений.

Его родители знали, что в ребёнке доминирует Тёмная Сторона, поэтому отправили сына обучаться к родному дяде Люку Скайуокеру. Позднее Бен стал считать себя воплощением Дарта Вейдера. Порой юноше даже чудились его призывы: «Переходи на Тёмную Сторону Силы»! В итоге Кайло Рен обещает закончить то, что начал его предшественник, поэтому Бен собственноручно изготовляет для себя Подобное оружие применялось Джедаями только в древности.

Далее появляется Генерал Хукс, управляющий имперской базой Звёздный убийца — это нечто похожее на предыдущую Звезду смерти. Также он состоит в организации Первый орден, под предводительством Верховного лидера Сноука. Что же касается последнего — это Тёмный Адепт и учитель Кайло Рена и аналог Дарта Сидиуса.

Даже в предыдущих сериях были сильные женщины, такие как принцесса Лея и Однако теперь Сила передаётся не только мальчикам, и на сцену Зла выходит Фазма — капитан штурмовиков, которая даст отпор любому злодею. Иначе как объяснить её беспощадную расправу с предыдущей начальницей?

События, развивающиеся в фильме, происходят через 30 лет после расправы над Императором и Дартом Вейдером. Теперь в государстве Новый Порядок, а Галактика снова в беде! Судьба сводит молодую Рей с бывшим штурмовиком нового объединения Финном. К ним присоединяются Чубакка, генерал Лея и Хан Соло. Соединив свои усилия, они должны сразиться с Новым Порядком. К сожалению, они осознают, что только Джедаи могут противостоять Кайло Рену и Сноуку. В итоге выживет кто-то один…

«Звездные войны» известны одним из самых эпичных сюжетных трюков всех времен. Речь, разумеется, о сцене из эпизода «Империя наносит ответный удар», в которой Дарт Вейдер сообщает Люку, что он его отец. Чтобы представить, какой эффект это произвело на зрителей-современников, можно посмотреть на . Этот сценарий был в «Симпсонах» и застолбил свое место в поп-культуре. За полтора месяца до премьеры седьмого эпизода на появилась фанатская теория, которая способна взорвать мозг не меньше: убедительнейшим образом она доказывает, что никчемный персонаж Джа-Джа Бинкс на самом деле является важнейшим в первой трилогии. Возможно, Джордж Лукас - не великий мастер диалогов вроде Квентина Тарантино (и его героиня в решающий момент без особой выдумки произнесет: «Энакин, я беременна»), но тщательное связывание всех узелков не подвергается сомнению даже критиками. Многие, в том числе писатель Сергей Лукьяненко, над изъянами в сюжетах Лукаса, но если брать во внимание тот факт, что вселенная Лукаса конструируется тщательнейшим образом, обладает огромным бюджетом и в ней ничего не происходит случайно, то многие вещи следует рассмотреть с особенно тщательно. Вот 10 наиболее убедительных фанатских теорий.

Джа-Джа Бинкс - верховный ситх

©LucasArts Entertainment

Джа-Джа Бинкс - это, наверное, самый ненавистный фанатам «Звездных войн» персонаж. Ему посвящено множество мемов и шуток, и все они подчеркивают его ничтожность. Любой истинный фанат «Звездных войн» обязан ненавидеть клоуна, который, как им кажется, был введен в сценарий «Звездных войн» в качестве неудачной шутки и приманки для зрителей младшего школьного возраста. Слишком глупый, слишком бессмысленный, слишком диснееобразный. Неловкий идиот, которому все время комически везет в любой битве и заварушке. Удивительно, с какой готовностью фанаты записали этого гунгана в категорию сюжетных нелепиц, которые следует просто стерпеть.

Прежде всего, давайте рассмотрим его способности, первую из которых он после появления на экране. Как насчет ? Если бы такое исполнил кто угодно другой, то мы сразу бы записали его в джедаи - но не Джа-Джа Бинкса, ведь к нему нельзя относиться серьезно. Теперь , в которой Джа-Джа вместе с Оби-Ваном и Квай-Гон Джинном нападает на дроидов, пленивших принцессу Амидалу. Гунган опять показывает себя дурачком, в решающий момент атаки зацепившимся за балкон. Любопытно, что, когда он приземляется совсем в другом месте, дроид все еще стреляет туда, где он должен был висеть. Люк применил в шестом эпизоде, когда Джабба решил казнить его. Но то ловкий джедай, а здесь дурацкий Джа-Джа - и зритель опять не обращает внимания. Окей, тогда вот вам . Джа-Джа убивает двух дроидов бластером, который держит в руке прицепившийся к его ноге третий дроид. Да, вы верно прочитали эту строчку. Но ведь он вроде как балбес, а значит, это случайность, так ведь? Кстати, зачем такого неумеху в принципе сделали генералом (!) перед битвой? Будете смеяться, но хватило всего в сторону генерала Бомбада. Точно таким же Джа-Джа убедил Галактический сенат покончить с демократией и передать всю власть императору. Подобные манипуляции сознанием способны проводить только джедаи - или ситхи.

В третьем эпизоде, когда джедаи уже безвозвратно поссорились с Империей, Джа-Джа все еще , но ведь это настолько никчемный персонаж, что никто не удивляется тому, что он является правой рукой главного злодея (или главный злодей - его правая рука). Джа-Джа всячески обслуживает интересы Палпатина, но до этого никому нет дела. Пересмотрите три первых эпизода, обратите внимание на поведение Джа-Джа, который всячески унижает джедаев исключительно за их спиной, и на моменты вроде того, когда он , - и вам придется взглянуть на его фигуру по-новому. Судя по всему, Джа-Джа обладает Силой и прекрасно умеет ею пользоваться, а его появление в сценарии никак нельзя списать на просчет Лукаса. Впервые такое подозрение появилось у Сета Грина, который шутливо обыграл теорию . Такое невозможно предположить на первый взгляд, но все факты убеждают: Джа-Джа - это Верховный ситх, аналог Йоды на темной стороне, доказательства чему мы увидим если не в седьмом, то в одном из последующих эпизодов.

Квай-Гон Джинн на самом деле ситх

©LucasArts Entertainment

Изначально Квай-Гон Джинн (в исполнении Лиама Нисона) предстает эдакой версией Оби-Вана Кеноби для трех первых эпизодов: мудрый, добрый, взрослый наставник, который в определенный момент мужественно погибает в схватке с крутым злодеем, чтобы дальше молодежь уже выкручивалась самостоятельно. Он настолько безупречен, что поклонники «Звездных войн» просто обязаны были нащупать его темную сторону, что они и сделали, оперируя вполне убедительными аргументами из сценария. Для начала известно, что Квай-Гон Джинн - ученик графа Дуку (но большинство зрителей даже не задается вопросом, как так вышло и что это означает). Именно он в обход Совета джедаев и Республики вносит решающий вклад в создание армии клонов, которая впоследствии - сюрприз! - наносит джедаям поражение и становится силовой основой Галактической Империи. Но главный его промах (или достижение?) - это Энакин Скайуокер: Квай-Гон Джинн знал лучше, чем кто-либо другой, как много страха и ненависти в душе будущего Дарта Вейдера, но все равно добился, чтобы того сделали джедаем (который совершенно ожидаемо уходит на темную сторону). Есть и другие примеры того, что даже если Квай-Гон Джинн был джедаем, то уж каким-то слишком недальновидным. Странным кажется и его путь Живой Силы, которым не следовал ранее ни один джедай (но которому с его подачи Йода, Оби-Ван и Энакин). Так что либо он никудышный стратег, либо ситх, во что верится легче. Как минимум это так называемый серый джедай, то есть джедай, который официально не перешел на темную сторону, но мечется между двумя силами в своих интересах (точно так же, как граф Дуку был серым ситхом) и уж точно действует не в интересах джедайского Совета.

Хан Соло обладает Силой

©LucasArts Entertainment

Хан Соло по умолчанию представлен обычным человеком, хитрым авантюристом, который скептически относится ко всяким джедайским штучкам. У него нет светового меча, и он не влезает в разборки джедаев и ситхов, но в других конфликтах демонстрирует нечеловеческую ловкость и . В искусстве пилотирования звездного корабля Хан силен настолько, что мог бы смело отправиться в вентиляционную шахту «Звезды смерти» вместо Люка Скайуокера: робот-переводчик C-3P0 предупреждает, что математический шанс пролететь сквозь поле астероидов равняется 3720 к 1, но Хан Соло лишь отмахивается от него и спокойно проводит «Тысячелетний сокол» сквозь смертельно опасную зону (бонусные трюки вроде прилагаются).

Можно было бы предположить, что герой Харрисона Форда - просто чертовски везучий сукин сын, но у Оби-Вана Кеноби на этот счет заготовлена программная фраза: «Мой опыт говорит, что ». При этом известно, что Хан Соло не верит ни в какую «Силу» и выглядит эдаким атеистом на фоне верующих (а на самом деле - знающих) джедаев. Свое мнение по этому поводу он в эпизоде «Новая надежда», в ответ на что удостаивается снисходительно-ироничного взгляда Оби-Вана Кеноби, который явно знает больше, чем мы. Скорее всего, Хан, один из самых разыскиваемых персонажей во Вселенной, всю жизнь пользовался Силой, даже не задумываясь об этом. В нем есть мидихлорианы, но он не тренирован. Поклонники «Звездных войн» сходятся на том, чтобы считать его «чувствительным к силе» (force-sensitive), что не равно джедаю, но хоть как-то объясняет потрясающее везение.

Татуин - идеальное убежище для Люка Скайуокера

©LucasArts Entertainment

У любого зрителя должен возникнуть логичный вопрос: какой смысл прятать сына Энакина Скайуокера под той же фамилией на той же песчаной планете, где родился отец? Это кажется бредовой идеей, которую можно смело списать на неувязку в сценарии, но в самом начале четвертого эпизода эта нелогичность проявляется еще раз: самые важные дроиды в Галактике, в одном из которых заложены секретные планы повстанцев, катапультированы принцессой Леей на Татуин. Но, вместо того чтобы преследовать их и перерыть близлежащую планету, Вейдер отправляет туда своих штурмовиков и предпочитает спокойно выпытывать данные из своей дочери (о последнем он, впрочем, еще не знает).

Очевидно, что он всячески избегает планету Татуин, и ключ к фобии кроется в диалоге из второго эпизода, в котором Энакин между делом Падме в том, что ненавидит песок. На Татуине он вырос в рабстве, там же от рук песчаных людей погибла его мать, а сам Энакин сделал первый шаг к темной стороне, в отместку азартно вырезав все племя вместе с детьми. С Татуином связаны самые травматичные детские переживания Дарта Вейдера, а переход на темную сторону означает путь наименьшего сопротивления. Неудивительно, что он не хочет бороться со своими страхами и возвращаться на эту планету. Оби-Ван знает об этом, так что сначала отправляет туда новую семью новорожденного Люка, а потом и сам селится там же как отшельник.

Действие на самом деле происходит в нашей Галактике

В начале каждого эпизода мы видим дисклеймер: «Давным-давно в далекой Галактике». Кажется, эту строчку мало кто воспринимает всерьез, да и с чего бы? Предлагаемые визуальные образы (особенно в современной трилогии) носят совершенно футуристический характер, а половина героев выглядят и ведут себя как самые обычные homo sapiens - вид, зародившийся на Земле. Но первое субъективно, а вот расположение вселенной «Звездных войн» в Млечном Пути также подтверждается ссылками из других научно-фантастических произведений. Например, действие «Звездного пути» происходит в нашей Галактике, и в двух эпизодах там упоминается родная для принцессы Леи планета Альдераан, в фильме «Звездный путь: Первый контакт» мимо невзначай пролетает «Тысячелетний сокол» Хана Соло, а в «Стартреке: Возмездие» можно заметить R2-D2. «Галактическая энциклопедия», содержащая основы знаний о нашей Галактике, связывает воедино цикл придумавшего ее Айзека Азимова «Основание», «Автостопом по Галактике» Дугласа Адамса и вселенную «Звездных войн» (пусть и на уровне официальных спин-оффов).

Намеки на родственность галактики есть также в видеоиграх и комиксах, но самым убедительным доказательством является спилберговский инопланетянин E.T. В фильме 1982 года тот видит на улице пригорода Лос-Анджелеса человека в костюме Йоды, : «Дом! Дом!» Спустя 17 лет в эпизоде «Скрытая угроза» Лукас шлет ответный привет: в Галактическом сенате. Во вселенной «Звездных войн» этот вид называется греблипсы (grebleips), и достаточно прочитать английское слово задом наперед, чтобы понять почему. Либо греблипсы стали единственным видом, который научился путешествовать между разными галактиками, либо дело во всех случаях происходит в нашей.

Приемных родителей Люка убили не штурмовики из армии клонов

Мы все помним эту : Люк возвращается домой и обнаруживает, что враги сожгли родную хижину и испепелили тела приемных родителей… Стоп. Во вселенной «Звездных войн» творится немало жестоких вещей, но вообще-то штурмовики армии клонов (которые как бы и сделали это в процессе поиска нужных им дроидов) не являются изощренными садистами. Это всего лишь простые солдаты, которые убивают выстрелами бластера. Версию о причастности песчаных людей отвергает сам Оби-Ван. Здесь налицо профессиональная работа безжалостного убийцы с мощным оружием, и далеко за примером ходить не надо: в ремастере четвертого эпизода 1997 года , что наемник Боба Фетт в это время тоже находится на Татуине. Окончательно все точки над i расставляет сцена, в которой Дарт Вейдер пристально смотрит на Фетта и формулирует следующий заказ: брать только живыми, . Ситуация настолько очевидна, что никаких сомнений по поводу личности убийцы родителей Люка быть не может. Вопрос лишь в том, почему мы не должны знать о том, что наемники становятся важным инструментом Империи.

Эвоки - племя злобных людоедов

©LucasArts Entertainment

Невозможно не любить милых мишек с лесистого спутника Эндора. Даже когда они, не разобравшись, пытаются поджарить Хана, Люка и Чубакку, мы списываем это на инфантильную глупость мохнатых существ, почитавших C-3PO за божество. А уж когда один из них начинает во время битвы оплакивать погибшего собрата, сердце зрителя окончательно растаивает. Эвоки отважно сражаются бок о бок с повстанцами и вместе празднуют победу. Во время пира один из них презабавнейшим образом отстукивает барабанную дробь на шлемах штурмовиков. В эйфории от хеппи-энда мы даже не задумываемся – а что, собственно, случилось с предыдущими владельцами этих шлемов и что именно празднуют эвоки? Уровень их развития едва ли позволяет предположить, что их целью было сотрудничество с повстанцами ради уничтожения «Звезды смерти» (как они вообще могут понять, что это за объект, если робота принимают за бога?). Зато победа принесла мишкам невиданное количество человеческого мяса. Остается только надеяться, что Люк и компания на этом банкете ели что-то другое.

R2-D2 обладает Силой

©LucasArts Entertainment

По умолчанию принято считать, что Сила происходит из мидихлорианов в биологическом организме, а значит, обладать ей могут только живые существа. Однако достаточно примера Живой Силы, чтобы понять: Сила вовсе не привязана к биологии. Теперь посмотрим на R2-D2. Определенно, королевским инженерам Набу удалось сделать самого мощного дроида во Вселенной. Он единственный участвует во всех битвах всех шести эпизодов и, надо сказать, весьма недурно сохранился.

Зачастую именно его действия становятся ключевым вкладом в победу. Свою первую гонку юный Энакин выигрывает на каре, построенном при участии R2-D2. Починить корабль в открытом космосе на огромной скорости? Взломать любую систему? Взлететь и поджечь противников, в конце концов? Сложно сказать, что не умеет R2-D2. Он всегда оказывается в самом пекле, в выполняющем ключевую миссию истребителе, рядом с самыми могущественными джедаями. Он участвует в джедайских тренировках Люка. В нем хранится самая важная информация, которую больше никому нельзя доверить. Мысленно уберите его из фильма, и вы обнаружите, что без R2-D2 не склеивается вообще ничего. Тот факт, что он прошел через все шесть эпизодов целым и невредимым, - еще один пример неправдоподобного везения. Но везения не существует, и поэтому самые горячие головы поклонников «Звездных войн» считают, что в нем хранится Сила отца Люка. Это, однако, слишком запутанная теория, поэтому мы просто будем считать, что главный дроид саги тоже является чувствительным к Силе (Force sensitive).

Чубакка - агент повстанцев

©LucasArts Entertainment

Представителя расы вуки, который двух слов связать не может, мы впервые встречаем в эпизоде «Новая надежда» в качестве эдакого мастеровитого домашнего животного Хана Соло. Вместе с хозяином он начинает играть на стороне повстанцев и, несмотря на свою подчеркнутую нелепость, вносит огромный вклад в их победу. Но если сам Хан Соло возник в сюжете IV эпизода ниоткуда, то у Чубакки есть бэкграунд: в приквелах он активно дружит с магистром Йодой и помогает тому ускользнуть от клонов. В компании Хана, Люка и Леи он, вообще-то, является самым осведомленным существом и единственным участником прошлых битв, но ведет себя так, как будто вчера родился. Вероятно, что на самом же деле в паре Хан Соло – Чубакка ведомым является первый, а Чубакка приводит его к цели, выполняя волю Йоды. Нам кажется, что Чубакка присоединился к повстанцам в четвертом эпизоде, но он всегда был одним из них. Это самый настоящий агент, который подтолкнул Хана к дружбе с Люком Скайуокером и спасению принцессы Леи, а значит, и к уничтожению «Звезды смерти».

Джедаи - вовсе не главные враги Империи

Существует немало теорий, объясняющих, что истинным злом в «Звездных войнах» являются вовсе не ситхи, а джедаи, но очевидно, что это уже извращение идей Джорджа Лукаса. Мы должны исходить из оригинальной посылки: темная сторона - это зло. Однако это не обязательно главное зло. Наивно думать, что мегаломанское супероружие типа «Звезды смерти» Палпатин строил ради уничтожения джедаев - он почти справился с этой задачей и без пушки размером с планету. Критики и любители «сильной руки» справедливо указывают, что джедаи как минимум не улучшили положение дел в Республике; их бездействие привело к коррупции, бюрократии, социальному неравенству и полному упадку обороны. Палпатин захватил власть не ради удовольствия расхаживания в одиночку перед окном с видом на космос. Никаких бонусов, о которых можно фантазировать в такой ситуации, он не получил, хотя, казалось бы, он может позволить себе все что угодно. Но он исповедует полную аскезу. Российские чиновники точно бы его не поняли. У императора была высшая цель: защитить Империю от внешнего нападения, осуществить которое при джедаях было невероятно легко. Главный претендент на роль внешнего врага - могущественное племя юужань-вонг, появляющееся в спин-оффах и позиционирующее себя как избранную расу из другой галактики.

ФОТО Getty Images

«Доверься свои чувствам!»

«Казалось бы, жанр фэнтези вперемешку с боевиком не должен подразумевать глубокого раскрытия самых трудноразрешимых экзистенциальных сомнений человечества, – размышляет психотерапевт Лариса Штарк. – Однако Голливуд идет на помощь зрителю, отвечая на потребность найти простые ответы на сложные вопросы. В «Звездных войнах», как мантра, повторяются одни и те же короткие фразы, и каждый может открыть в них свой – разной степени глубины – смысл. Самая частая фраза, которую слышит зритель на протяжении шести эпизодов, – это: «Доверься своим чувствам! Да пребудет с тобой сила!»

Например, мне как психотерапевту кажется, что «гештальт» вещает с большого экрана, когда слышу: «Сконцентрируйся на том, что происходит здесь и сейчас. Нельзя уделять внимание будущему в ущерб настоящему – главному течению жизненной силы». И размышляю: а ведь на самом деле неприятие действительности ведет к защите от нее, к выработке суррогатных форм совладания: переедание как лекарство от скуки; алкоголизм как лечение от тревоги; промискуитет (частая смена половых партнеров) как бегство от эмоциональной близости. Это иллюзорно и ненадолго улучшает ситуацию, а в дальнейшем усугубляет ее… И так каждый для себя находит смысл в этих простых и емких мыслях, многократно звучащих из уст героев.

Все мы, хотим этого или нет, начинаем идентифицировать себя с кем-либо из героев. Кому захочется быть похожим на злодея? В «Звездных войнах» такое количество положительных героев, как мужского, так и женского пола, разных возрастов, что каждый подберет себе объект идентификации. Здесь есть талантливый мальчуган, собирающий спорткары, берущий первый приз в гонке со взрослыми. Подростки, опережающие в своих способностях сэнсэев. Взрослые зрелые мужчины, умудренные опытом, и самый пожилой магистр Йода восхищают готовностью прийти на помощь младшим и показать такой класс боевого искусства, откинув в сторону клюку и распрямив сгорбленную спину, что кажется, все возможно в этом мире и сами мы тоже все сможем. Красота героинь, количество нарядов, которые они меняют за один эпизод, количество их поклонников, а также умение женщин стратегически мыслить наравне с мужчинами и стрелять из бластера притягивают к киноэкранам женскую аудиторию.

Особое место в «Звездных войнах» уделяется чувствам: страху, в том числе страху смерти, гневу, злости и способам совладания с ними. «Гнев, страх, агрессия – темная сторона все это… Темная сторона быстрее, проще, притягательнее. Отличить плохое от хорошего можно, когда ты спокоен, умиротворен, пассивен», – внушает Люку Йода. Суть его высказываний сводится к тому, что сила заключена в умении принимать и совладать с эмоциями, а не подчинять им свое поведение. Интересен тот факт, что Натали Портман в период съемок в «Звездных войнах» проходила обучение в Гарварде на психологическом факультете, отказавшись от участия в других кинопроектах. Видимо, с Джорджем Лукасом им было о чем поговорить, а зритель в результате продукта их совместной деятельности получил краткий и недорогой курс рационально-эмотивной психотерапии.

Один из самых бесспорных «крючков» киноэпопеи – это старое и не забытое добро, которое побеждает зло. Как это ни избито, но нам хочется хеппи-энда. В фильме много смертей, но погибают преимущественно незнакомые, второстепенные лица. Происходит даже воскрешение любимого героя – Квай-Гон Джинна, что напоминает всем известный библейский сюжет. Жизнь то одного, то другого героя висит на волоске многократно каждую серию, что поддерживает накал страстей. Причем количество сюжетных линий, диалогов, флирта, драк и неземных тварей таково на квадратный сантиметр экрана, что это оказывает трансовый (гипнотический) эффект – затягивание в мир по ту сторону экрана. И в то же время есть четкое понимание, что сидящий в кресле в зрительном зале находится в безопасности, ему ничто не угрожает, так же как и любимым героям. Возможно, это и есть самый большой успех «Звездных войн» – ставка на желание людей испытать множество страстей и не платить за это своей судьбой».

«Новый миф о путешествии героя»

«Фильмы Лукаса отражают экзистенциальные поиски молодого человека – стремление к свободе, к определению своих ценностей, к нахождению собственного места, обретению любви, – уверен гештальт-консультант Евгений Тумило. – Если заглянуть в историю, то первая лента Джорджа Лукаса, космическая антиутопия «Галактика THX-1138»(1971), уже имела все эти составляющие, хотя и не достигла значимого успеха. Вторая картина, «Американские граффити» (1973), также снятая для молодежи и о молодежи, была посвящена ритуалам взросления и как нельзя лучше угадала потребность целого поколения в собственном образе на киноэкране. «Я решил задокументировать то, как мое поколение кадрило девчонок», – вспоминает сам Лукас. Картина имела огромный успех и прошла на ура не только в Америке, но и в Европе, собрав ряд самых престижных наград и номинаций, в том числе и на «Оскар».

Коммерческий успех позволил Лукасу стать независимым режиссером и вернуться к космической тематике – более универсальной и более зрелищной, а потому и более интересной широкой аудитории. В то же время знакомство с эпосами разных частей света и идеи мифолога Джозефа Кэмпбелла («Мифология есть психология») позволили облечь в метафорическую форму все, что Лукас знал о жизни и потребностях молодого поколения. Таким образом оформилась идея «Звездных войн» – зрелищного, захватывающего кино для молодежи, говорящего с ней об актуальных проблемах на универсальном языке метафор, понятных во всем мире. Так родился новый миф о Путешествии Героя.

Первая трилогия (4-6 эпизоды) посвящена становлению Героя и психологии добра, где за увлекательнейшим сюжетом и умопомрачительными спецэффектами читаются вполне ясные метафорические послания, основанные на гуманистических ценностях: «Слушай себя», «Опирайся на отношения с людьми», «Смело смотри в глаза своим страхам». В отличие от большинства фильмов о супергероях и борьбе Добра со Злом, Лукас не делит людей на плохих и хороших, но показывает, что в каждом есть частица и того, и другого. Это важный момент, потому как иллюстрирует фундаментальные находки социальной психологии 60-70-х – концепцию «банального зла» Ханны Арендт и «Стэнфордский тюремный эксперимент» Филиппа Зимбардо. Лукас показывает также, что будущее не предопределено, а родительские сценарии, особенно негативные, можно поменять. Что «плохих родителей» можно не убивать, в прямом или переносном смысле, но прощать. Что основа собственной гармонии в принятии себя и своего прошлого. Сила в том, чтобы слушать себя и доверять себе. Но в этом же и великая опасность, если вдруг место любви занимает боль и страх.

Вторая трилогия (1-3 эпизоды) как раз и раскрывает тему падения Героя, исследуя психологию Зла. Зло старается быть анонимным, действуя из-за кулис или надевая маску. Зло стирает человеческие особенности, плодя безликих клонов. Зло жестоко и эгоистично. Но главное, что толкает человека на Темную Сторону, «не жестокость и отсталость, а его изоляция и нехватка нормальных социальных взаимоотношений» (Ханна Арендт).

Сравнивая обе трилогии, можно заметить странный, на первый взгляд, парадокс. При максимально схожих стартовых условиях судьбы двух героев, Люка и Энакина, кончаются принципиально по-разному. Люк, принося себя в жертву, сохраняет и обретает себя нового. Энакин, напротив, пытаясь всеми силами сохранить ускользающее, как ему кажется, счастье, полностью теряет себя как личность. Люк принимает свою судьбу, Энакин же ломает ее. У Джозефа Кэмпбелла есть фраза: «Вчерашний герой завтра станет тираном, если не принесет себя в жертву сегодня». И эту мудрость можно приложить к разным аспектам человеческой жизни, не только к политике. Мать, родившая и вырастившая сына, – фигура безусловно героическая. Но стоит ей только попытаться оставить ребенка, что называется, «для себя», и тут же последует трансформация в тирана. Поэтому без жертв невозможна ни одна трансформация, ни одно путешествие. Попытка не заплатить может обернуться потерями куда большими.

Важно, Лукас многократно показывает, что сама по себе борьба со Злом еще не ставит героя на Светлую сторону. Героизм, как противовес «банальности зла», заключается в двух принципиальных вещах: «надо действовать, когда остальные пассивны; действовать надо ради общего блага, а не собственного» (Филипп Зимбардо).

Таким образом, полный цикл «Звездных войн» – это история становления личности или героический эпос, который воодушевляет на поиски себя и, одновременно, предостерегает от ложных ценностей и опасных соблазнов. В «Звездных войнах» образно передаются аккумулированные и обкатанные многими поколениями истины, необходимые для существования человека и человечества. Истины порой весьма непростые и болезненные. Мифологическая же форма позволяет читать их максимально безопасно, постигая согласно собственным возможностям уровень за уровнем. Именно благодаря этой своей экзистенциальной глубине, а не одним только спецэффектам, космическая сага Джорджа Лукаса еще долго будет являться, возможно, лучшим наставлением для всех нас».

В первой трилогии Силу описывали как некую духовную мистическую способность, которую можно развить в себе при помощи духовных практик. В первом же эпизоде концепция силы поменялась уже на более материальную: там говорится, что способность взаимодействовать с Силой обусловлена наличием в клетках организма симбиотических существ - мидихлориан (появились как объяснение только в первом эпизоде), и чем их больше, тем лучше взаимодействие носителя с Силой. Тем не менее, одно лишь присутствие мидихлориана не даёт контроля над Силой - этому нужно долго учиться. Совет Ордена Джедаев считал, что лучше всего начинать обучение в раннем детстве, и выработал систему для обнаружения детей с высоким содержанием мидихлориана. С разрешения родителей Орден забирает таких детей для обучения.

Аналогом Силы является китайская концепция ци .

Стороны Силы

Существуют две противоположные философии использования Силы - Светлая сторона и Тёмная сторона, так же есть т. н. "Серые джедаи", группа, средняя между темной и светлой стороной Силы. Сторона выбирается в зависимости от личных морально-этических принципов. Выбор стороны - важнейший шаг в жизни любого разумного существа, умеющего направлять Силу.

Светлая сторона

Философию Светлой стороны воплощают в жизнь Джедаи . Эта философия отражена в Кодексе Джедая и, ещё в большей степени, в Символе веры Джедая.

Кодекс Джедая приводится во многих книгах о «Звёздных войнах» и состоит из пяти Истин:

* Истина о хаосе и гармонии приводится не во всех публикациях Кодекса.

Символ веры состоит из пяти вероучений:

Джедаи - защитники мира в Галактике.
Джедаи используют свои способности чтобы охранять и защищать - никогда для нападения на других.
Джедаи уважают каждую жизнь, в любой форме.
Джедаи служат другим, а не властвуют над ними, во благо Галактики.
Джедаи стремятся к самосовершенствованию через познание и тренировку.

Оригинальный текст (англ.)

Jedi are the guardians of peace in the Galaxy.
Jedi use their powers to defend and protect, never to attack others.
Jedi respect all life, in any form.
Jedi serve others rather than rule over them, for the good of the Galaxy.
Jedi seek to improve themselves through knowledge and training.

Философия Светлой стороны состоит в бескорыстии, альтруизме , отказе от личных амбиций, в использовании Силы только для защиты мира в Галактике. Последователь Светлой стороны должен научиться контролировать свой гнев, освободиться от страстей и волнений, постичь знания и нести мир и добро всем разумным существам.

Тёмная сторона

Эта концепция использования Силы противоположна Светлой стороне. Тёмная сторона подпитывается отрицательными эмоциями: гневом , властолюбием, яростью, чувством превосходства, ненавистью , страхом . Наиболее яркие последователи пути Тёмной стороны - ситхи , противостоящие джедаям. Чувствительность к Силе даёт определённые преимущества и ситхи используют их, основываясь на эгоизме и жажде власти . По легенде ситхи появились в далёком прошлом как группа джедаев-отступников.

Как многие полагают, тёмная сторона не является свойством самой силы: во время тренировки в академии Джедаев на Явине IV Кайл говорит, что «Сила не хорошая или плохая, всё зависит от того, как её используют».

Спокойствие - ложь, есть только страсть.
Через страсть я возрастаю в силе.
Через силу я приобретаю власть.
Через власть я добиваюсь победы.
Победа разрывает мои цепи.
Сила освободит меня.

В расширенной вселенной «Звёздных войн» помимо ситхов есть и другие кланы, использующие Тёмную сторону Силы. Известно, что уроженки суровой планеты Датомир (англ. Dathomir ), известные как Сёстры ночи (англ. Nightsisters ) или Ведьмы Датомира (англ. Witches of Dathomir ), чувствительны к Силе и используют её Тёмную сторону.

Мидихлорианы

Мидихлориа́ны - микроскопические формы жизни, которые по сюжету «Звёздных войн» содержатся во всём живом и позволяют чувствовать Силу и контролировать её.

основной галактический, хаттский, аквалишский, бокке, ласатнийский, иторианский, убезийский, эвокский и др.

Отрывок, характеризующий Сила (Звёздные войны)

Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом, то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.